Бог Локи - самый загадочный персонаж в скандинавской мифологии, принадлежащий к касте скандинавских богов-асов. Начинавший свою жизнь с невинных проказ, с годами он превратился в хитрого и зловредного бога, способного перевоплощаться для достижения своих целей. Вся его жизнь состоит в оказании помощи одним богам и великанам и в нанесении вреда другим. Локи непредсказуем в своих деяниях, он как стихия — неотделим от опасности и разрушений, ведущим к переменам и рождению новой жизни. В нем уживается одновременно добро и зло, гибель и выживание. Его призывают на помощь, когда уже нет никаких надежд на спасение. И в то же время, не зная преград в злонамеренных поступках, Локи представляет воплощение зла, способствовавшее гибели богов и разрушению традиционного миропорядка.

Локи (бог): мифология расскажет о его семействе

Родителями его являются великан Фарбаути и Лаувея (Наль). В скандинавских мифах говорится о том, что у Локи были два брата — Хенир и Один. Первой женой Локи была Глют, родственная стихии огня, от которой у него было две дочери. Второй раз он женился на великанше Ангрбод, от которой родились три чудовища - Хель, богиня царства Мертвых, волк Фенрир и гигантский змей Ермунганд. Его третьей женой стала преданная Сигюн, родившая сыновей Нари и Нарви. Локи испытал себя и в материнской роли, превратившись в кобылу, он соблазнил жеребца Свадильфари, и родил от него чудесного восьминогого коня Слейпнера, способного путешествовать по девяти мирам. Но этим Локи не ограничился в продолжении своего рода. В одном из сказаний говорится, что он стал прародителем всех ведьм, когда съел обгоревшее сердце злой женщины, отчего зачал и породил потомство колдуний.

Внешность и характер

Локи - искусный оборотень

Локи известен как искусный бог превращений. Его уникальная способность перевоплощения в любое животное, изменения обличья и пола породила выражение «маска бога Локи». Для свершения своих добрых и злых замыслов он превращается в коня, рыб, насекомых, птиц и ластоногих. Но более всего ему подходит паук, схожий с ним по названию в шведском языке - lockke. Он нередко для достижения своей цели принимает женский облик - богини Фрейи, великанш Текк и Ангборд, использует переодевания в женские одежды. Магическими атрибутами Локи являются волшебные башмаки.

Бог огня

В одной из версий о происхождении Локи - бог огня. Считается, что имя его произошло от слова «логи» - огонь. Так это или нет, но в далеком каменном веке люди почитали Локи как бога огня. Его стихией был неукротимый огонь, горящий ярким пламенем. Существует сказание, что однажды Бог огня Локи устроил соревнование с собственной стихией - Духом огня. Сутье его - кто больше съест. Сам Бог осилил только часть имеющейся еды, а вот Дух огня вырос в великана и принялся поедать все подряд - пищу, посуду, стол, оставив после себя только пепел. Первой женой Локи в бытность его Богом огня была Глут, что означает "сияние". Она родила ему двух дочерей — Эйзу (уголья) и Энмиру (пепел). Все имена семейства были тесно связаны с огнем и теплом, поэтому крестьяне чтили Локи и как бога домашнего очага. В глубоком смысле Локи являлся богом-Светоносцем, пробуждающим божественный огонь, скрывающийся в каждом земном существе.

Место обитания Локи

У Локи никогда не было постоянного места проживания. Он путешествовал по девяти мирам, но чаще всего его встречали в Йотунхейме. В Асгарде, по ряду причин, он появлялся очень редко, разве только тогда, когда там ему назначалась встреча с каким-либо асом. Где он находится сейчас, освободился ли от оков и покинул ли темную пещеру, не знает никто, но считается, что это не мешает ему перевоплотиться в другое обличье и путешествовать во всех девяти мирах. Даже изгнание из Асгарда, жестокое наказание, принесшее глубокие раны на тело и душу, не смогли изменить его. Он остался сильным, хитрым и опасным для тех, кто не пришелся ему по нраву.

Локи в современном мире

Люди, появившиеся на свет с 21 января по 19 февраля, считаются рожденными в месяц Локи. Коварное божество старается влиять на их судьбу и постоянно подвергает их различным испытаниям, проверяя на выносливость, честность и откровенность. Прошедшие с честью проверку вознаграждаются различными подарками судьбы и исполнением желаний. Если относиться к Локи с пренебрежением, можно получить от него различные неприятности. Своих поклонников он может подключить к своей неугасимой энергии и будет оберегать от коварства, обмана и мошенничества. Хотя за помощь он любит требовать плату, поэтому лучше сразу обращаться к нему с подарком. Из презентов он предпочитает крепкие спиртные напитки, конфеты, пирожки, забавные безделушки, а также громкие фейерверки. Принимает подношения в размерах и цене, которые человек может себе позволить по финансовому положению. Чтобы Локи, был добрым к вам, следует чаще зажигать свечи и произносить слова заговора: «Свечи зажигаю, Локи зазываю. Молния и огонь, станьте за меня горой!»

Сын Лаувейи, все любил делать не так, как другие. Захотелось ему однажды посмотреть на жизнь великанов, и ушел он в Ётунхейм, страну великанов.

Целый день бродил Локи по горам, стараясь не попадаться на глаза великанов-ётунов, а вечером устал и решил зайти переночевать в первый попавшийся дом. И постучал он в двери дома, в котором жила великанша Ангброда. Была она так некрасива, зла и угрюма, что не польстился на нее ни один из ее соплеменников, вот и жила она совсем одна, не ожидая уже никаких перемен в своей жизни.

Ангброда впустила гостя в свой дом и стала угощать его пивом и медом. Она не сводила с Локи глаз: никогда прежде не видела она такого красивого юноши. Даже самые красивые ётуны казались Ангброде грубыми и неуклюжими, когда она сравнивала их мысленно с белокожим и стройным молодым асом.

Локи заметил, какое впечатление произвел он на мрачную великаншу, но это его не испугало. Конечно, ему совсем не хотелось отвечать на страсть такой уродливой женщины, но, подумав, он решил, что это не такая уж и большая жертва, зато можно будет жить в ее доме, пока не придет время вернуться в Асгард. Вот так он и стал возлюбленным Ангброды.

Локи никогда сильно не влюблялся, но охотно позволял себя любить. Ангброда не знала, как лучше угодить любимому, а тот беззаботно жил в ее доме, вернее, ночевал в нем, проводя дни в странствиях по Ётунхейму.

Наконец великанша забеременела, а затем родила трех детей Локи. Были это маленькие чудовища: волчонок, змееныш и девочка, на которую нельзя было смотреть без страха, потому что одна половина ее лица и тела была черно-синей, а другая – цвета сырого мяса.

Гордиться такими детьми было, конечно, нельзя, но Локи и не особенно огорчился, когда их увидел. Ему уже надоела жизнь в Ётунхейме и он думал лишь о том, как вернуться к пирам и другим забавам Асгарда. Пользуясь тем, что Ангброда занялась новорожденными. Локи ускользнул из Ётунхейма и как ни в чем ни бывало появился в Асгарде. О своих детях он никому не рассказал, да и сам о них не вспоминал.

Но вскоре в Асгард явилась вёльва и предсказала богам великие беды, которые принесет им и миру ужасные дети Локи.

– Чего же и ждать, кроме бед, от детей такой матери и тем более такого отца? – толковали асы между собой, узнав, кто такая Ангброда.

Локи заставили рассказать обо всем, и Один послал Тора и Тюра привести в Асгард маленьких чудовищ. Но убивать их он не собирался, потому что даже богам не под силу избежать того, что должно случиться. Живые или мертвые, но дети Локи принесут погибель миру, раз это было предсказано. Один и до пророчества вёльвы видел смутные образы грядущего, ведь он, как и многие другие боги, был наделен даром предвидения.

Наконец в Асгард возвратились Тор и Тюр с детьми Локи – волчонком Фенриром, змеенышем Ёрмунгандом и юной великаншей Хель.

Ёрмунганд был уже так огромен, что асы испугались его больше двух других чудовищ. Один велел Тору бросить змея в океан, окружающий землю. С тех пор Ёрмунганд так вырос, что обернулся кольцом вокруг суши.

Дочь Локи, великанша Хель, сутулая и свирепая на вид, с сине-черной и красной кожей, согласно прорицанию вёльвы, должна была стать властительницей Царства Мертвых, Нифльхеля. В Нифльхель суждено было попадать всем, кто умрет от болезни и старости, кроме умерших девушек, попадающих в Асгард к богине Гевьон. Один сказал Хель о том, какой ее ждет удел, и это пришлось ей по душе. Не мешкая, великанша направилась в подземное Царство Мертвых.

А волчонка Фенрира, сына Локи, боги решили растить у себя в Асгарде, хотя именно он был назван в пророчестве вёльвы будущим убийцей Одина.

Дети Локи - Фенрир, Ёрмунганд и Хель

Сначала волчонок не выглядел таким уж опасным, и лишь через несколько дней, увидев, как быстро растет Фенрир, асы поняли, что скоро никто не сможет с ним справиться. Один повелел сковать прочную цепь, чтобы посадить на нее Фенрира.

Когда цепь была готова, асы пришли с ней туда, где гулял волчонок, но близко подойти к нему не осмелились. Сын Локи Фенрир был теперь так огромен, что лишь Тюр, принесший его из Ётунхейма, не боялся с ним играть. Асы показали юному волку цепь и спросили:

– Фенрир, не хочешь ли проверить свою силу? Мы наденем эту цепь тебе на шею и свяжем ею твои ноги, а ты попробуй ее порвать.

Взглянул волк на цепь и ответил, что порвать ее нетрудно.

Тюр опутал Фенрира этой цепью, волк чуть напрягся – ее звенья разлетелись по сторонам.

Асы притворились, что восхищены силой Фенрира, а сами были огорчены неимоверно. Тотчас ушли они ковать новую цепь, и сделали ее в три раза толще и прочнее.

Только и Фенрир подрос к тому дню, когда готова была эта новая цепь, едва лишь опутали ею волка, рванулся он, напрягся, и лопнула цепь.

Жутко стало асам: поняли они, что не сумеют сами сковать цепь, способную удержать могучего волка.

Лишь на мастеров-цвергов оставалась у асов надежда, и она их не обманула. Цверги сковали невиданную прежде цепь: с виду была она тонкой и легкой, как шёлковый шнурок, но никому из асов не удалось ее порвать, как они ни старались.

– Из чего вы сделали эту цепь? Может, она заколдована? – спрашивали асы цвергов, а те отвечали, усмехаясь в бороды:

– Шесть сущностей соединили мы в этой цепи: шум кошачьих шагов, женские бороды, корни гор, медвежьи жилы, дыханье рыб и слюну птиц.

– Да где же вы все это взяли? – дивились асы. – Впрочем, это все, видно, и впрямь пошло на вашу цепь, ибо нигде больше таких диковин не увидишь.

Асы долго благодарили мастеров: с этой привязи, думали они, Фенриру не сорваться.

Вот только надеть на волка цепь оказалось нелегко, увидев тонкую шелковую ленту, он заподозрил, что его хотят обмануть. А боги толковали между собой о прочности веревки, пробовали порвать ее руками, подзадоривали Фенрира. «Смотри-ка, – говорили они, – а веревка крепче, чем кажется». И добавляли: «Но наш волк ее порвет, тут и думать нечего!»

– Очень уж тонкая она, эта ваша ленточка, – сказал Фенрир, – чем мне гордиться, если я ее порву? Видно, есть в ней какая-то хитрость. Но тогда я вряд ли смогу из нее вырваться. Нет, не бывать ей на моих лапах! Кажется мне, задумали вы связать меня и убить. Вижу, боитесь вы меня.

– Фенрир, ты разорвал две толстые цепи, а какой-то ленточки испугался. Сам подумай, если ты ее не порвешь, значит, ты не такой уж сильный, и мы не будем тебя бояться. А зачем тогда мы будем тебя убивать? Просто развяжем и отпустим.

– Нет, не верю я вам! – отвечал волк. – Если не порву я этих пут, живым из ваших рук не уйду! А чем обвинять в трусости меня, лучше пусть один из вас вложит мне в пасть свою руку. Только имея такой залог, я поверю, что все будет без обмана. И тогда я позволю связать себя вашей лентой.

Переглянулись асы: никто не хотел лишаться руки. «А Локи и горя нет! – вполголоса промолвил Браги. – Опять где-то бродит, пока мы ломаем голову, как нам быть с его отродьем!»

Вдруг Тюр решительно шагнул к Фенриру и вложил свою правую руку ему в пасть. Асы поспешно связали волка волшебной лентой, прикрепили ее к большой каменной плите, вкопанной в землю. Волк уперся лапами в землю, рванулся, но не смог порвать свои узы – напротив, они стали еще крепче, обхватили его тело еще плотнее.

Засмеялись асы от радости, и лишь Тюру было не до смеха: Фенрир, увидев, что его обманули, стиснул зубы и откусил ему руку. Затем он кинулся на стоявших вокруг асов, но те успели отскочить на безопасное расстояние. Лишь Один остался стоять, и когда Фенрир оказался совсем близко, повелитель асов неожиданно всунул в его разинутую пасть свой меч, острие которого уперлось в небо, а рукоятка – под язык, так что волк не мог уже закрыть пасть, и слюна текла из нее рекой.

Боги не стали его убивать, чтобы не осквернить Асгард пролитой кровью: в обители богов нет места убийству. Они отпустили Фенрира в подземную пещеру, где сидит он и теперь, поджидая конца мира: когда лопнут все оковы. Тогда сын Локи Фенрир будет искать Одина, чтобы отомстить ему за свой плен.

По пересказу скандинавских мифов, сделанному Е. Л. Кувановой

0

Очень интересная статья:

Новое место для Локи

Оригинал: Dagulf Loptson «A New Place for Loki»

В стихе 144 «Речей Высокого» рассказчик спрашивает читателя про его знания о последовательности религиозных ритуальных действий. Седьмой вопрос, “Veistu, hve senda skal?” («Умеешь ли ты отправлять?») идет сразу после “Veistu, hve blota skal?” («Умеешь ли ты молиться и приносить жертвы?») – это основная тема данной статьи. Слово “senda” на старонорвежском значит «отправлять что-либо куда-то», иногда в контексте дарения подарка. Место данного слова в серии вопросов в стихе 144 означает, что после того как что-либо (животное, предмет или человек) было принесено в жертву во имя богов, следующим шагом будет отправление этого дара богам. Но как это выполнить? Для норвежцев того времени было 2 основных метода: Вода (что отражено во многих находках на болотах) и Огонь. Второе, как я считаю, и является ключом к пониманию функций Локи в скандинавском язычестве, и может пролить свет на ту роль, которую он способен играть в современных ритуалах.

Перед тем как я продолжу, я считаю важным показать различия между священным огнем, о котором и идет речь, и бытовым огнем. Во многих древних обществах (и в Скандинавии также) было много «видов» огня. Пламя пожара не было тем же, что огонь очага. Подобно тому, как некоторые водоемы или географические участки почитались более других, так и некоторые виды огня были более священны, чем другие. К примеру, Якоб Гримм описывает ритуал, который проводился для создания довольно специфического вида огня под названием «огонь нужды». В данном ритуале каждый огонь в селении должен был быть предварительно потушен. Когда пламя возгорается методом трения круглой деревянной палки, больной крупный рогатый скот и лошади проводились вокруг полученного огня три раза для исцеления от болезней. Это иллюстрирует разные виды огня и разные его функции у древних германцев.

В старонорвежской литературе и в археологических данных можно обнаружить минимум три основные функции священного огня: очищение (например, когда огонь проносили по периметру нового участка земли для его очищения, как это описано в «Книге заселения Исландии»), кремация (например, как это показывают описанные в «Видении Гюльви» похороны Бальдра) и жертва богам с помощью сожжения.

Хотя о последнем достаточно скудно говорится в литературе, существует много археологических данных, которые подтверждают, что подобные ритуальные действия проводились в древней скандинавской/германской религии:

Сожжения в дневнескандинавской религии - это ритуальная деятельность о которой – насколько я знаю - практически ничего не известно из литературных источников. Мы мало знаем о том, как и где это практиковалось, в каких формах. Из археологических источников, однако, известно об обширных системах очагов, которые имеют место, в основном, в южной Скандинавии и континентальной Европе, и могут быть интерпретированы как остатки ритуальных жертвенных сожжений. Иногда эти системы очагов расположены на возвышенностях, холмах или даже горах, а остатки сожженных костей, которые эти очаги содержат, принадлежат, как правило, овцам/козам и свиньям.

Гуннар Андерсон. «Среди деревьев, кости и камня: священная роща в Лунде. Древнескандинавская Религия в долгосрочной перспективе: истоки, изменения и взаимодействия»

В ведической религии (Индо-европейской двоюродной сестре традиций Германии и Скандинавии) священный огонь также используется в ритуалах очищения, жертвоприношения и кремации/сожжения, и персонифицирован через бога Агни, который также является вестником богов, и символически он «уста», через которые боги и получают свои подношения:

Гимн XIII К Агни.

1. О Агни, священен и божественен, лучезарен прекрасный язык Твой. Шествуй к Богам и служи им!

2. Мы молимся Тебе, купающемуся в масле, о лучезарный! Взирающий на Солнце, приведи богов на пиршество!

3. Мудрец, мы разожгли Тебя, яркого, принимающего жертвы, Тебя, великого, о Агни!

Самаведа

Он также является огнем кремации, который сопровождает мертвых в мир богов. Более пристальный взгляд на Локи отражают его функции, которые являются такими же, как у Агни в ведической традиции, и не только разъясняют роль Локи в северной космологии, но и дают большее понимание дохристианских ритуалов огня. Но, прежде чем образ Локи как персонификации священного огня будет раскрыт, необходимо показать связь Локи с огнем в сохранившейся старонорвежской литературе.

0

Локи как бог Огня

Так как нет однозначных источников, которые утверждают роль Локи как бога огня, было много спекуляций на тему, является ли это одной из его первоначальных функций. Многие люди отбрасывали этот вариант как вообще возможный, и некоторые ученые едва затрагивали этот момент в изучении образа Локи. Однако, все же, существует довольно много источников, косвенно указывающих на огненную природу Локи, и если рассматривать их вместе, они усиливают гипотезу о том, что Локи как бог ассоциируется с огнем.

В «Прорицании вёльвы» есть несколько строк, благодаря которым можно предположить, что Локи непосредственно связан с Муспеллями: словом, которое сейчас принято использовать для описания огненных великанов из мира Муспельхейма, который Снорри описывает как мир, охраняемый огненным существом по имени Сурт (что в переводе значит «черный»). Возможно, слово «Муспелль» было привнесено из континентальной Германии в Скандинавию, так как «Муспелль» это название поэмы 9-го века, написанной на старом варианте верхнегерманского языка, где это название используется для обозначения христианского конца света от огня. Турвилль-Петре предполагает, что это слово было заимствовано и неверно понято скандинавами как имя огненного демона, уничтожающего мир. «Муспелль» это владелец корабля Нагльфар («корабль из ногтей мертвецов»), а его дети известны как «сыны Муспелля». В целом, даже если воспринимать это слово буквально, «Муспелль» может означать просто что-то вроде «огненного уничтожения». Муспельхейм поэтому может быть представлен как мир огненного уничтожения, а «сыны Мупелля» - дети этого мира. По Снорри, во время Рагнарека Сурт будет в передней части авангарда против Асгарда:

В этом грохоте раскалывается небо, и несутся сверху сыны Муспелля. Сурт скачет первым, а впереди и позади него полыхает пламя. Славный у него меч: ярче свет от того меча, чем от солнца. Когда они скачут по Биврёсту, рушится этот мост, как уже говорилось. Сыны Муспелля достигают поля, что зовется Вигрид.

Снорри также говорит о том, что Сурт находится на границе Муспельхейма и поставлен там охранять его, это означает, что он - страж Муспельхейма:

«Суртом называют того, кто сидит на краю Муспелля и его защищает. В руке у него пылающий меч, и, когда настанет конец мира, он пойдет войною на богов и всех их победит и сожжет в пламени весь мир.

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда

Это, очевидно, имеет некоторые сходство со стихом 3:24 Бытия, где описывается ангел с огненным мечом, который сторожит двери рая, и поэтому сложно сказать, является ли Сурт, как страж Муспельхейма с его огненным мечом, более поздним привнесением или нет.

В «Прорицании вёльвы» есть более чем один стих, в котором Локи может быть причислен к Муспеллям, и даже более того, может быть в высоком чине среди них. Хотя Снорри ставит Сурта на острие атаки сил Муспельхейма, «Прорицание вёльвы» называет Локи капитаном Нагльфара (корабль, который Снорри называет принадлежащим Муспеллю), который везет огненных великанов (включая Сурта) из Муспельхейма.

«С востока в ладье

Муспелля люди

плывут по волнам,

а Локи правит;

едут с Волком

сыны великанов,

в ладье с ними брат

Бюлейста едет.»

Прорицание вёльвы

Тот факт, что Локи ведет Муспеллей в Асгард из Муспельхейма может означать, что он сам является огненным йотуном; в соответствии со Снорри, только тот, кто рожден в Муспельхейме может войти в этот мир и не погибнуть, а Локи, очевидно, правит Нагльфар прямиком из этого огненного мира.

Тогда сказал Третий: «Всего раньше была страна на юге, имя ей Муспелль. Это светлая и жаркая страна, все в ней горит и пылает. И нет туда доступа тем, кто там не живет и не ведет оттуда свой род.»

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда

Несмотря на то, что многие люди считают Сурта «королем» Муспельхейма, нет ни одного источника, который это подтверждает. Более того, доказательства, предоставленные Снорри и «Прорицанием вёльвы» указывают на Сурта как на стража Муспельхейма, но не как на его владыку. Так как Локи – единственный, кто вообще был упомянут как лидер Муспеллей, вероятно, что именно Локи, а не Сурт, это тот, кто является их владыкой. Рудольф Зимек также делает такой предварительный вывод:

Локи будет кормчим корабля Нагльфар в соответствии со стихом 51 «Прорицания вельвы» и это тот корабль, на котором силы Муспеллей пересекут море. Возможно, именно поэтому Локи можно рассматривать как их лидера.

Рудольф Зимек. Словарь Северной Мифологии

0

Идея о том, что Локи может быть назван владыкой Муспельхейма, проливает свет на кровное братство с Одином. Возможно, это не простое кровное побратимство друзей, а кровное перемирие между королями. Ньйорда часто рассматривают как короля Ванахейма, а его сына Фрейра как короля Альвхейма. Они оба живут в Асгарде в качестве заложников, символизируя мир между их народами. Идентифицируя Локи как короля Муспельхейма, можно объяснить его присутствие в Асгарде, так как Муспелли не проявляют враждебность по отношению к Асгарду до тех пор, пока Локи и его дети не будут заточены, что нарушает перемирие между двумя народами.

Далее связь между Локи и великанами Муспельхейма может быть обнаружена в эддической поэме «Речи Свипдага». Эта история упоминает о таинственной фигуре по имени Синмара («бледный ужас»), которая, как предполагается, была женой Сурта. В ходе поэмы, Виндкальд спрашивает великана Фьёльсвинна об оружии, которое может убить задиру Видофнира, который обитает в Асгарде. Фьёльсвинн отвечает:

26 «Зовут Лэватейн,

сделанный Лофтом,

выкованный за вратами смерти;

в ларе железном

у Синмары лежит

на девяти крепких запорах».

Речи Свипдага

Название меча, который выковал Лофт в Хельхейме (за вратами смерти), называется Лэватейн, что дословно переводится как «ранящая ветвь», что само по себе является кеннингом для меча и не может быть названо самим мечом. Но тот факт, что Синмара охраняет меч Локи очень интересен, и можно предположить, что так как она - страж меча Локи, то ее муж Сурт охраняет владения Локи, пока тот находится в Асгарде.
Дальнейшие свидетельства власти Локи над огнем можно найти в «Перебранке Локи». После того как Тор в угрожающей форме заставил Локи уйти из дома Эгира, в конце поэмы Локи оставляет Эгиру проклятие:

65 Пива ты, Эгир,

немало припас,

но напрасно старался

пусть все, чем владеешь,

в пламени сгинет,

пусть опалит

огонь тебе спину!»

Перебранка Локи

Это было бы довольно странное проклятие в исполнении Локи, если бы он не имел ничего общего с огнем вообще, и, как следует из «Прорицания вёльвы» и «Речи Свипдага», многие поэты Старшей Эдды указывают на связь Локи с огнем.

Другие доказательства того, что Локи – бог огня, могут быть найдены вне пределов Старшей Эдды - в разрозненных остатках других Индо-европейских культур. В конечной части «Перебранки Локи» и в «Видении Гюльви», есть история, в которой Локи превращается в лосося с целью избежать гнева асов, и все же его ловят даже в такой форме. По мнению Снорри, Локи изобрел рыболовную сеть и сжег ее, так как боялся быть обнаруженным. Боги воссоздали из пепла новую сеть.

Тотчас принялись они за работу и сплели себе сеть наподобие той, что, как видно было по золе, сплел Локи. И лишь готова была их сеть, асы направились к реке и забросили сеть в водопад.

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда

Затем Локи пытается перепрыгнуть сеть и сбежать, но Тор все же ловит его.

Хотя это заманчиво – придать водный символизм образу Локи в форме лосося, однако есть другие Индо-европейские источники, которые опровергают такое предположение. В 48-й магической песне из финского эпоса Калевала есть сильное сходство с изложенной историей у Снорри, так как тут описывается рыба в качестве сосуда для огня, которую Укко (бог неба) потерял. Вяйнямёйнен (герой Калевалы) и остальные жители деревни пытаются поймать огненную рыбу, сооружая льняную сеть для ее поимки. После попадания в плен, искра от огня внутри рыбы все же сбегает и начинает сеять хаос и разрушение вокруг. Вяйнямёйнен все же убеждает огонь успокоиться и пойти с ним, чтобы принести огонь в дом к людям, переместив пламя на кусочек бересты. Как Локи и Агни (ведическая персонификация сакрального огня), пламя изначально должно быть поймано из воды, где оно прячется, чтобы затем стать доступным для использования людьми.

Де Фрис предполагает, что красный цвет лосося породил идею о том, что эта рыба хранит в себе огонь, и также указывает на легенду индейцев, в которой огонь добывался из красных лососей. Истории о лососях как об огненных существах могут быть обнаружены также в кельтской религии. В Ирландии есть история о лососе, который съел девять орехов, упавших в колодец мудрости, в котором он обитал. Было сказано, что тот, кто съест этого лосося, сможет «проглотить» все знания мира. Бард Финегас поймал лосося, и сказал своему ученику Финну Маккулу приготовить его. Во время приготовления, на большой палец Финну попало чуть чуть горячего масла. Он положил его в рот и случайно проглотил все знания, которыми обладал лосось. В этой истории не только лосось и огонь тесно связанны, но и прослеживается кельтская концепция о том, что огонь символизирует знания.

Истории о прячущемся в воде огне не являются уникальным достоянием Европы, но могут быть также найдены в ведической мифологии. Веды рассказывают как огонь (Агни) постоянно ускользает от людей, прячась в воде, растениях и других элементах, и должен быть пойман повторно. Говорится, что Агни очень сильно боялся смерти, так как его старшие братья умерли или исчезли под гнетом их ритуальных обязанностей. Агни бежит и находит пристанище в воде, но боги заманивают его обратно для выполнения священных обрядов и обещают подарить ему бессмертие и божественный статус. Это явно напоминает рассказ Снорри о богах, которые ловят Локи из реки, а также является отзвуком истории, в которой спасает Идунн и возвращает бессмертие богам.

То, что Локи является изобретателем рыболовной сети – очень важно, так как этот факт пересекается с другими данными о Индо-европейских огненных богах. В Греции богу-кузнецу Гефесту приписывают изобретение рыболовной сети, с помощью которой он ловит свою жену Афродиту и Ареса во время прелюбодеяния. В Риме был ритуал странного жертвоприношения Вулкану, богу разрушительного огня. В этом ритуале явно выражено яростное противостояние воды и огня (что может быть видно на примере Локи и Хеймдаля), и необходимо было проносить в жертву маленьких живых рыбок, бросая их на алтарь-обиталище бога - Вулканал. В Индии Агни также известен как «враг рыб», и изобретатель рыболовной сети Локи также может быть интерпретирован таким образом. Стоит также отметить, что имя, которым у Снорри назван ремешок Брокка, с помощью которого был защит рот Локи (Ватари) – это имя «рыбы» в «Списке имен».

Помимо этих литературных источников есть также и небольшая археологическая находка, датированная 1000 годом нашей эры, называемая «камнем из Снаптуна», которая может быть свидетельством огненной природы Локи. Это знаменитое изображение (которое в основном ассоциируется именно с Локи) было вырезано на кузнечном камне из стеатита и было найдено на пляже в Ютландии, что в Дании. На изображении есть ряд порезов вокруг губ, и считается, что это изображен Локи после того, как его губы были сшиты карликом-кузнецом Броком.

Подобные кузнечные камни могли использоваться для защиты кузнечных мехов от пламени, и, возможно, что создатель Снаптунского Камня сделал попытку заручится помощью Локи в работе с металлами с помощью его огня, таким образом Локи имеет сходство с другим огненным богом-кузнецом: Гефестом. Так как Локи кует свой меч, о чем сказано в «Речах Свипдага», возможно, ранее он был более связан с кузнечным делом, чем указывают на то сохранившиеся источники.

0

В связи с языческими обрядами огня, в которых просматривается параллель с Локи, необходимо упомянуть о народных дохристианских изречениях, связанных с сущностью по имени Локи или Локке в Скандинавии. Аксель Олрик отмечает, что многие из этих традиций подтверждают эддический образ Локи, и заметно, что многие из них представляют его как существо света и огня. Так же как и боги–фэйри Ирландии были превращены в безвредный и крошечный «маленький народец» после пришествия христианства, возможно, с Локи случилась аналогичная ситуация и его образ был существенно урезан в христианизированной скандинавской культуре. Ниже приведен список народных поговорок, связанных с огнем, в зависимости от региона, в котором их собрал Олрик. Следует отметить, что данные пословицы преподносят образ Локи в довольно причудливой форме, далекой от того злобного и вредоносного образа, каким он представлен в «Прорицании вельвы» и в конце «Видения Гюльви», и показывают, что Локи в умах простых жителей Скандинавии остается в основном безвредной (хотя и немного раздражающей) фигурой.

Дания :
«Локке жнет свой овес». Относится к мареву или мерцающему свету.
«Локке коз гонит». Описывает то же самое явление.
«Локке-озорник». Описывает мерцание солнца на воде и блики.
«Локке воду пьет». Когда солнечные лучи пробиваются к земле или морю.
«Локке пасет своих коз». При ярком солнечном свете, когда над землей дрожат потоки теплого воздуха как скачущие козы.
Швеция и Норвегия :
«Локье бьет своих детей». Когда в Телемаркене кипятили молоко, пенки бросали в огонь как жертву «Локье».
В нескольких областях Швеции дети бросают выпавший молочный зуб в огонь со словами: «Локке, забери зуб золотой, дай мне зуб костяной».
Исландия :
«Локадаун» или «Локаликт». Использовалось как обозначение серного запаха.
«Локабренна». Относится к разгару лета.

Исландские ассоциации Локи с запахом серы отсылают нас ко знаменитым исландским горячим источникам, запах от которых также похож на серу. Исландцы могли ассоциировать Локи с подземным огнем, который нагревает эти источники. Так как «Прорицание вёльвы» помещает Локи «под Хвералундом», что иногда переводят как «роща котлов» (то есть горячих источников):

35Пленника видела

под Хвералундом,

обликом схожего

с Локи зловещим;

Очевидно, что сохранились определенная память о Локи как об огненном существе в Скандинавии, и это может быть отражением более ранних представлений о нем.

Локи как сакральный огонь

Несмотря на определенные доказательства, которые подтверждают то, что Локи можно назвать богом огня, есть одно место в «Видении Гюльви» Снорри, которое, как считают многие люди, опровергает подобное утверждение. Однако, рассматриваемое в правильном контексте, это место может стать ключом к пониманию изначальных функций Локи в дохристианской германской культуре.

Снорри описывает случай, когда Тор и Локи отправились вместе в Угтард («внешний мир», дом мистической сущности по имени Утгарда-Локи («Локи внешнего мира»). В своем путешествии они остановились в доме крестьянина с просьбой заночевать. Когда подошло время ужина, Тор взял двух козлов которые тащили его колесницу и зарезал их. Он снял с них шкуру и аккуратно отделил мясо от костей, поручая семье не ломать их. Но сын крестьянина Тьяльви не послушался, сломал одну из костей, чтобы достать костный мозг. На следующий день Тор благословил груду козлиных костей и кож своим молотом, и козлы вернулись к жизни. Однако, одним из них оказался с поломанной ногой, так как Тьяльви поломал кость. Тор был так зол, что хотел разрушить весь дом, но семья стала умолять его о пощаде. Это успокоило гнев Тора, и в воздаяние крестьянин отдал ему своего сына Тьяльви и свою дочь Рёскву в качестве слуг.

Что интересно, «Песть о Хюмире» в Старшей Эдде содержит короткую аллюзию к этой истории, однако тут именно Локи является ответственным за хромоту одного из козлов Тора:

37. Недалеко отъехали,

вдруг полумертвый

упал на дорогу

Тора козел:

постромок скакун

охромел неожиданно;

Локи зловредный

в том был повинен.

Вместе со своими слугами Тор и Локи (после серии злоключений) наконец добрались до замка Утгарда-Локи. Учитывая принятые в северной культуре законы гостеприимства, Утгарда-Локи принял их очень грубо. Он не предложил им ни еды ни питья, а сразу сказал путешественникам, что тот, кто не проявит свое исключительное искусство, не сможет остаться тут. Так как Локи было отказано в гостеприимстве, он сказал, что никто не сможет есть быстрее чем он: «Есть у меня искусство, которое я берусь показать: никто здесь не съест своей доли скорее меня».

Тогда Утгарда-Локи ответил: «И впрямь искусство это, если только выйдет по-твоему. Надо испробовать это искусство». Он позвал существо по имени Логи, который сидел ниже всех за скамьей, для состязания с Локи. Тогда принесли корыто, поставили на пол зала и наполнили мясом. Локи сел напротив Логи и они начали есть так быстро как только могли и встретились посреди корыта. Локи съел все мясо кроме костей, но Логи съел и кости и само корыто, и всем стало ясно, что Локи проиграл состязание.

Тьяльви и Рёскву тоже участвовали в своих состязаниях, а успех Тора был не больше чем у Локи. На следующий день Утгарда-Локи сказал богам, что победил только благодаря обману и иллюзиям.

Первым состязался Локи. Он сильно проголодался и ел быстро, но тот, кого звали Логи, был огонь, и сжег он не только мясо, но и корыто.

Старшая Эдда

Многие считают, что этот момент показывает четкое различие между Локи и пламенем, и делают вывод, что Локи не может быть огненным божеством. Однако, многие люди пренебрегают пониманием того, что обычное пламя – это далеко не тоже самое, что и сакральный огонь (на что было указано выше). Наиболее очевидным фактом, показывающим огненную природу Локи, является тот факт, что кости он не ест. Есть много изменений в погребальных обрядах Скандинавии, которые были привнесены из бронзового века в железный век. В бронзовом веке кремация была основной формой погребального обряда в Скандинавии и Европе, и сам ритуал был специфический. В бронзовом веке в Скандинавии кости не сжигались сразу дотла в погребальном огне, а тщательно извлекались и промывались перед тем как быть положенными в урну. Затем их хоронили, и часто на том месте делали что то вроде насыпи. Столь острожное отделение костей от пепла может символизировать освобождение духа от физических оков. Огонь кремации открывал двери, через которые души мертвых освобождались от физического мира и переходили в мир духов.

Не было такого в железном веке, что тело и погребальная утварь были сожжены вместе, без отделения костей от всего остального. Это может означать, что символизм отделения костей был забыт или больше не соответствовал религиозным убеждениям железного века. В 10-м и 11-м веках кремация начала терять популярность в Скандинавии, уступая ритуалу погребения путем закапывания тела в землю, который представлял принятые в католической церкви нормы. Практика кремации существовала на севере до христианизации (когда подобные ритуалы стали запрещаться), а уже после ритуал погребения стал общепринятым.

В связи с четким указанием в изложении Снорри что Локи не ест кости, это вполне может подтверждать что Локи (как и Агни) может быть персонификацией огня кремации и жертвоприношения. В истории Снорри, Локи являет собой святой огонь кремации и разделения костей от плоти, который противостоит Логи, персонифицирующему земное пламя, поглощающее все, что на его пути.

0

Также как сакральный огонь Агни рожден от дерева и небес (луча солнца или молнии), так и Локи рожден от молнии (Фарбаути) и древа (Лаувея/Наль). Оба эти бога имеют связь с громом и молнией в своих традициях. Агни путешествует с Индрой, ведическим богом грома и молнии, в колеснице, запряженной баранами, а Локи и Тор путешествуют вместе в колеснице, запряженной козлами. Обе пары богов изображаются близкими друзьями, и Агни и Индра часто действуют вместе. Параллель между Локи/Тором и Агни/Индрой также может быть найдена в Бала Канда-Рамаяне, где Индра превратился в евнуха и попросил помощи своего товарища Агни в поиске и возвращении своих мужских принадлежностей. Агни соглашается и начинает молиться предкам, которые помогают ему трансплантировать Индре яйца жертвенного козла. Этот миф однозначно похож на историю о том, как Локи помог Тору вернуть свой молот/мужественность в «Песне о Трюме». Тот факт, что священной огонь рожден от неба (от молнии) означает, что этот огонь в понимании древних людей имел божественное происхождение и рассматривался отдельно от бытового огня, и это указывает на сильную взаимосвязь таких богов как Локи и Агни с богами грома и молнии.

В ведической традиции Агни представляет собой огонь кремации и жертвоприношения. В ведической религии мертвые отправляются в мир Йамы (этимологически родственно северному Имиру), который был первым умершим смертным и впоследствии стал владыкой подземного мира. Поэтому, простые люди обычно предавались земле. Знатные люди и жрецы, с другой стороны, играли в погребальном ритуале роль жертвы Агни, который потом переносил их (так как он переносит подношения богам) на небеса, чтобы они стали богоподобны. Кони, оружие и слуги также отправлялись вместе со знатью, а также и жена, которая сама входила на погребальный костер, что доказывало ее благородный характер и происхождение.

Примечательно, что у скандинавов были подобные ритуалы, так как все эти элементы (включая ритуальное самоубийство жены) могут быть найдены в описании похорон Бальдра в «Хусдрапе».

Если Локи, как и Агни, изначально играл главную роль в похоронных ритуалах, то это безусловно показывает его заметную связь с огнем и миром мертвых. Альтернативное имя матери Локи Лауфеи – Наль – может быть связанно со старонорвежским словом «nar», что значит «труп». Это слово также является однокоренным к Нагльфару, кораблю, чьим капитаном является Локи в соответствии с «Прорицанием вельвы». Нагльфар может представлять собой знаменитые погребальные корабли, известные в Скандинавии железного века, на которых знать (также как и бога Бальдра) предавалась огню вместе с имуществом. То, что Локи – капитан этого корабля, является весьма уместным, если учесть что он – персонификация огня кремации, который буквально «плывет» на погребальных кораблях во время сожжения. Также весьма примечательно, что дочь Локи Хель является богиней смерти, и некоторые исследователи предполагают, что имя его сына, Нарфи, также этимологически связанно со словом «nar». Также Локи родил Слейпнира, у которого восемь ног, что, в соответствии с Х.Р. Эллис Дэвидсон, может символизировать ноги четырех несущих похоронные носилки людей.

Тесная связь Локи с Одина еще более усугубляется, если смотреть на нее сквозь призму практики кремации. В «Саге о Игнлингах» Снорри пишет что Один – первый, кто ввел ритуал кремации среди Асов:

Один ввел в своей стране те законы, которые были раньше у Асов. Он постановил, что всех умерших надо сжигать на костре вместе с их имуществом. Он сказал, что каждый должен прийти в Вальгаллу с тем добром, которое было с ним на костре, и пользоваться тем, что он сам закопал в землю.

Сага о Игнлингах

Как и Один, индийский Шива – повелитель погребального костра, а его помощник Агни является персонификацией огня как такового. Так как культ Шивы разрастался, другие культы и боги подверглись ассимиляции, пока самого Шиву не стали называть также и Агни. Так как Шива - бог кремации, а Агни - бог огня кремации, то есть инструмент Шивы и дверь для мертвых. Вероятно, что Агни работает как бы «на службе» у Шивы в обрядах кремации, что очень похоже на связь между Одином (как бога сонмов мертвых) и Локи (как врат, через которые мертвые проходят).

Х.Р. Эллис Дэвидсон отмечает, что некоторая разновидность ритуального каннибализма могла иметь место в ритуалах кремации в бронзовом веке. В «кургане Короля Бьорна» в Упсале сгоревшие останки человека лежали в деревянном гробу внутри кургана, а за пределами гроба были найдены несгоревшие кости по крайней мере трех взрослых людей. Одна из костей была разделена по длине, как будто для того чтобы извлечь мозг. Предположение, что эти люди были ритуально съедены, подтверждается еще одной находкой на торфяном болоте в Швеции. В двух искусственных бассейнах, огороженных заостренными кольями, были найдены кости многих животных и по крайней мере четырех людей. Только остальные части более крупных животных были найдены, что свидетельствует о том, что все остальное (включая людей) было ритуально съедено. Скелеты людей были неполные, а останки были перемешаны с костями животных. Наскальные рисунки, датируемые бронзовым веком, найденные рядом, позволяют предположить, что этот ритуал проводился в то же время.

Хотя это может быть и совпадением, эти данные звучат устрашающе и отсылают нас к «Песни о Хюмире» и к «Видению Гюльви», где Локи провоцировал на расщепление костей для извлечения мозга. Если Локи связан с погребальными обрядами, то его связь с каннибализмом могла быть скрыта более поздним его образом.

Еще одно доказательство о том, что Локи – бог кремации, это его кеннинг “Gammlei?”, что означает «путь грифа». Есть очень мало объяснений, почему именно гриф выбран в качестве кеннинга, а не другое воздушное существо, тем более что Локи обычно принимает форму сокола или мухи. Я лично ощущаю, что Локи может ассоциироваться с грифом таким же образом, каким мы видим эту связь у Агни. Так же как и огонь кремации, гриф очищает чистую кость от гнилой и гниющей плоти. Это может быть интерпретировано как то, что дух удаляется от земной плоти, разрывая связь с физическим миром. Это также может быть интерпретировано как то, что эго отрывается от «голых костей» нашего бытия. В ведическом огненном ритуале, который называется Агничаяна, алтарь Агни сооружается из глиняных кирпичей и имеет вид хищной птицы. Этой особенной птице приписывают хранение огня для людей, и это – источник мифа о фениксе, который сжигает себя и воскрешает потом. Так как птица-алтарь имеет короткий хвост и длинные, широкие и незаостренные крылья, индолог Фриц Стаал (который тщательно изучал Агничаяну в 1975) считает, что эта птица представляет собой грифа, так как это единственный вид птиц с подобными специфическими характеристиками. Белоголовый сип – отличный кандидат. Он обитает в Европе, Северной Африке и в некоторых частях Азии. Ведический ритуал Агничаяна являет собой фактические воплощение Агни как огня. Примечательно, что это древнейший из сохранившихся ритуалов. Агничаяна – это двенадцать насыщенных ритуальных дней. Для этого действа строится деревянный храм, а в нем находится большой глиняный алтарь в виде грифа в полете. Многие подношения богам сжигаются на этом алтаре, включая и жертвоприношения животных. Для этой части сооружен жертвенный столб, к которому привязан козел, как жертва самому Агни. В последний день Агничаяны весь этот деревянный дом и все, что в нем находится, сжигают как последнее подношение Агни, не оставляя никаких следов.

Подобная практика жертвоприношения козла звезде Сириус была записана в Дании испанским арабом Ат-Тартуши во второй половине 900х годов. Кстати, наиболее известная достопримечательность неба Скандинавии, которая носит имя Локи, это не место, а звезда: Сириус, «Собачья звезда», известна в Скандинавии как Локабренна («Прикосновение Локи»). Если принять во внимание ассоциацию Локи с Сириусом, то путешествие испанского араба Ат-Тартуши может быть полезно в вопросе о поклонении Локи.

Эта история пришла из второй половины 900х годов, когда Ат-Тартуши был в Шлезиге (Хедебю, Дания):

Шлесинг (Хедебю) - это большой город на самом краю мирового океана. Внутри него можно найти источники пресной воды. Жители поклоняются Сириусу, за исключением небольшого количества христиан, у которых есть там своя церковь. Они отмечают праздники собираясь вместе, славя своих богов, едят и пьют. Тот кто убивает жертвенное животное вывешивает его на ворота своего забора, будь это крупный рогатый скот, баран, козел или свинья, чтобы его соседи знали, что он сделал жертву в честь своих богов.

Если Локи, как и Агни, также получал в жертву козлов, то это может пролить свет на историю из «Языка поэзии», где Локи привязывает бороду козла к своим гениталиями для того, чтобы рассмешить Скади, богиню зимы. Звезда Сириус поднимается над горизонтом примерно 24го июля, и поэтому данный ритуал мог проводиться чтобы почтить время когда Сириус («факел Локи») будет расти, принося с собой летнюю жару и расплавляя остатки зимы, а эта история могла быть только тусклыми воспоминаниями про древнюю культовую практику.

Если изложенная гипотеза верна, это также может пролить свет на роль Локи как посланника, который приносит дары богам, как это описано в «Языке поэзии», когда он принес дары Одину, Тору и Фрейру из мира гномов. Это также может объяснить, почему, хотя у Локи не было своего организованного культа, какие были у Тора или у Одина, он играл и играет важную роль в северной космологии. Локи, как и Агни, возможно, видели в качестве посланника/транспортного средства, через которого все остальные боги получали свои жертвы, и поэтому он не мог быть одиночным приемников даров в его честь.

Интерпретация Локи в качестве персонификации сакрального огня ведет к интересной интерпретации его жены, Сигюн. В «Законе Тора» Локи дан кеннинг «Farmr Arma Galdrs Hapts», что означает «муж гальдра оков/божества («оковы» это кеннинг слова «бог» или «богиня» в «Языке поэзии». Возможно, что идентификация богов как «оков» связанна с практикой семнонов, записанной Тацитом:

Благоговение перед этою рощей

проявляется у них и по-другому: никто не входит в нее иначе, как

в оковах, чем подчеркивается его приниженность и бессилие перед

всемогуществом божества. И если кому случится упасть, не

дозволено ни поднять его, ни ему самому встать на ноги, и они

выбираются из рощи, перекатываясь по земле с боку на бок.

Тацит. Германия

Если эти кеннинги указывали на Сигюн, то можно предположить, что она являлась богиней, тесно связанной с искусством гальдра (магической песни). Рудольф Зимек отмечает, что, так как Сигюн названа женой Локи в Хаустлёнге (написанной после 9го века), она могла принадлежать к пантеону Германских богов в более древние времена, когда существовали культы поклонения в ее честь.

Сигюн наиболее известна по своей роли в конце «Перебранки Локи», которая также описана в «Видении Гюльви» и «Прорицании вельвы», где, когда Локи оказывается связан, она держит чашу над Локи для того, чтобы ловить яд, который капает на его лицо. Как и во многих аспектах относительно мифах о Локи, я всегда задавался вопросом, а не мог ли быть образ Сигюн, держащей чашу над Локи, старой религиозной практикой, которая затем была трансформирована (или неправильно понята) в историю с агонией и пытками.

Интересная параллель с Сигюн просматривается в ведической мифологии в образе Свахи, жены Агни. Сваха - это богиня возлияний, которые выливаются на огонь Агни для подношения богам. Другими словами, Агни - это тот, кто приносит дары богам, так же как это делает Локи, в соответствии со Снорри, принося Тору его молот. Имя Свахи (которое означает «жертва» и «подношение») поется жрецами и даже домохозяйками, когда те готовят еду и бросают горсти риса в пламя Агни для подношения богам. Если рассматривать в этом контексте роль богини, которая держит чашу над своим мужем, сакральным огнем, то эта роль предстает в совсем новом свете.

Имя Сигюн значит «победа». Во время использования в ритуалах жертвоприношения, оно может означать тоже самое, что и имя Сваха. Возможно, волшебные песни (гальдры), в которых Сигюн была богиней песен хвалы и поклонения, пелись во время подливания приношения богам в огонь Локи. Возможно, что оригинальное представление о Сигюн, которая держит чашу над Локи, представляло ее, подливающую приношение богам на земное проявление своего мужа (огонь). После прихода христианства этот сюжет преобразовался в то, что на Локи якобы капает «яд». Христианские авторы, называя Локи связанным до тех пор пока боги не встретят свою смерть (до Рагнарёка), возможно, пытались таким образом «блокировать двери», через которые боги получают свои подношения: другими словами, моря их голодом.

Кроме его роли как носителя даров богам, если мы помним, то Локи также может являться богом кремации в рассказе Снорри о путешествии Тора в Утгард. Роль Локи как огня кремации также может пролить свет на его роль в смерти Бальдра (по крайней мере, согласно Снорри), а также на его роль в Рагнареке в представлении «Прорицании вельвы». Можно ли рассматривать Локи как непосредственно ответственного за смерть Бальдра или нет – это не тема данной статьи. Вкратце, если следовать Снорри в «Видении Гюльви» или Саксону в «Деяниях данов», это Хёд непосредственно ответственный за убийство Бальдра, а у Саксона Локи даже не упоминается в связи со смертью Бальдра. Более того, в «Перебранке Локи» мы слышим из уст Локи не то, что он убил Бальдра, а то, что он привел к тому, что Бальдр больше не вернется в этот зал:

дерзкие речи

из-за меня ведь

Бальдр не вернется

к тебе никогда

Перебранка Локи

Принимая во внимание то, что Локи – огонь кремации, вполне может быть, что Локи говорил это в буквальном смысле, так как он (как огонь который сжег корабль Бальдра) метафорически перенес Бальдра из миры живых:

Потом тело Бальдра перенесли на ладью, и лишь увидела это жена его Нанна, дочь Непа, у нее разорвалось от горя сердце, и она умерла. Ее положили на костер и зажгли его.

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда

0

0

0

ЛОКИ-ТРИКСТЕР

Сексуальность Локи - не что иное, как естественное выражение его свободы, не скованной никакими моральными парадигмами; и в ней же отражена его гендерная парадоксальность, его неразрывная (как буквальная, так и символическая) связь с женским началом, с Темной Богиней.Прозвание Локи - Лаувейсон, сын Лаувейи - дано ему не по отцу, а по матери, и свидетельствует о том, что истоки его силы - в женском начале. Кроме того, оно добавляет веса гипотезе о том, что Локи почитали как бога в глубокой древности, когда счет родства велся по материнской линии. Локи принадлежит важнейшая роль в таинствах Темной Богини, и потому в его безумии есть некий метод, а в его хаосе - некий порядок. Многие его поступки кажутся спонтанными и незапланированными, но в действительности все они - проявления Вирда Богини.

Если Хела, дочь Локи, олицетворяет темную, «левую», «изнаночную» сторону мировой и природной души, сам Локи - ее светлая, «правая» сторона. Он - тот ребенок, который не боится мечтать или воплощать в жизнь свои и чужие мечты; он - та безответственность, без которой весь мир и асы вместе с ним погрузились бы в стоячее болото. Он - та невинность, которая не боится заявить во всеуслышание, что король-то голый (или, если уж придерживаться буквы саг, что Одину нравится носить женское платье). Он - смех, он - тихое хихиканье в уголке, он - брошенная вскользь острота, он - насмешка, которая уязвляет в самую душу, но вместе с тем побуждает к новым открытиям. Он постоянно напоминает и богам, и людям, что мы не должны все время относиться к самим себе слишком серьезно. Один из уроков Локи - в том, что космическое отличается от комического всего одной буквой.

Локи отчаянно горд и самоуверен. В этом с ним не сравнится ни один из асов, ванов или йотунов; если бы гордыня и впрямь была грехом, то Локи, несомненно, следовало бы признать великим грешником. В этом отношении он близок таким классическим персонажам, как Фауст, Люцифер и Прометей; он - как человек, который вознамерился стать богом и добился своего. Чистокровный йотун, он собственными силами проложил себе дорогу к божественности, к тому высочайшему статусу, который иногда дарует своим обитателям Асгард.

Локи - неукротимый дух человека, устремленного к звездам. В его честь можно было бы назвать ту божественную искру в человечестве, которая побуждает людей вечно стремиться к высшему. И как хранитель этой божественной искры, Локи уделяет от нее другим - тем, кто тоже мечтает стать богами. Локи - бог-Светоносец, который пробуждает божественный огонь, сокрытый в каждом живом существе, и подталкивает дремлющий разум к действиям.

Как и его океаническое дитя, Йормунганд, Локи олицетворяет универсальный архетип, встречающийся во многих культурах мира, - и даже не один архетип, а несколько. Он - Скованный Исполин, подобный греческому Прометею или иудейскому Азазелю; он - трикстер, подобный индейскому койоту или греческому Гермесу; он - оборотень, как кельтский Талиесин; и он же - Светоносец, как Люцифер, Луг и все тот же Прометей. Из всех рёкков он стоит ближе всего к людям, потому что во многих своих качествах он сам сущностно и очевидно человечен - в гораздо большей степени, чем прочие божества.

Архетипические параллели Локи, обнаруживающиеся в мифах других народов, помогают лучше понять те его стороны, которые в скандинавской мифологии представлены лишь намеками. Прометей - один из титанов, древнейшей расы, подобной йотунам; и хотя его отношения с Зевсом гораздо более скандальны, чем побратимство Локи с Одином, Зевс не убивает его, а только сковывает. Помимо общеизвестных европейских трикстеров, таких как Гермес и Пан, Локи близки некоторые персонажи из мифологии североамериканских индейцев. Один из них даже сохранился в современных сказках - под именем Братца Кролика. Другие же фигурировали в легендах и верованиях многих индейских племен под самыми разными именами: Ворон, Голубая Сойка, Кролик, Норка, Великий Кролик, Нанабуш, Глускап, Паук…

Все трикстеры схожи между собой по характеру. Трикстер легкомыслен, и это нередко стоит ему жизни; он никогда не учится на своих ошибках, однако в самой его наивности всегда заключена некая великая истина. Подобно Локи, однажды устроившему шутовское представление с сексуальным подтекстом, многие американские трикстеры склонны к вульгарным сексуальным проделкам. В одной сказке Великий Заяц велит своему анусу присмотреть за едой на огне, пока сам он будет спать. Проснувшись, он видит, что еда исчезла, и наказывает свой анус, прижигая его головней из костра. В результате у него вываливаются кишки, и Зайцу приходится вшивать анус на место, но поскольку он не в ладах с иглой и нитками, анус навсегда остается складчатым. Довольно часто трикстеру приходится выполнять такие задания, которые остальные боги считают ниже своего достоинства. Но он охотно берется за них, потому что понимает: чтобы мир продолжал вертеться, необходимо всё - даже то, что другим кажется презренным и низменным.

Благодаря своему трикстерству Локи - один из самых ярких скандинавских божеств, один из самых заметных в своих проявлениях. Нередко он дает о себе знать через всевозможные неприятные, хотя по большому счету безвредные происшествия (например, когда вы о нем пишете, у вас может часто зависать компьютер). По этой причине называть кого-то или что-то в его честь не рекомендуется. Но так же, как и в случае с другими рёкками, опасности, которые таит в себе Локи, более очевидны тем, кто не нашел с ним общего языка, чем его последователям. Локи никогда не прекращает дурачиться, но над теми, кто его понимает и держится с ним заодно, он обычно подшучивает гораздо более дружелюбно и добродушно.

Разнообразные ипостаси и свойства характера Локи перечислены как его кеннинги в «Языке поэзии». Его называют «сыном Фарбаути и Лаувейи», «сыном Наль», «братом Бюлейста и Хельблинди», «отцом Ванарганда (Фенрира)», «отцом Йормунганда» и «отцом Хель», «отцом Нарви и Вали», «родичем и дядей, братом, попутчиком и сотрапезником Одина и асов», «гостем и украшением сундука Гейррёда», «похитителем козла, ожерелья Брисингов и яблок Идунн», «матерью Слейпнира», «мужем Сигюн», «недругом богов», «губителем волос Сив», «кузнецом бед», «хитроумным асом», «наветчиком и обманщиком богов», «виновником смерти Бальдра», «связанным асом», «тем, кто препирался с Хеймдаллем и Скади». Кроме того, Локи - бог молнии, бог южного ветра и бог превращений. У него есть несколько излюбленных форм: лосось, муха и сокол, - но самым уместным для него обличьем представляется паук. Паук не только ассоциируется с североамериканскими трикстерами, но и тесно связан с Богиней. Намек на этимологию имени Локи дает старинное шведское название паука - lockke.

(c) Abby Helasdottir
(c) перевод: Анна Блейз

С опозданием... Пару слов о Боге нашем - Локи.

Совершенно забыла, что у папы вчера был день рождения.
Собсна, стыдно очень, но папа у меня самый лучший, он поймет.

И в честь сего знаменательного события - немного о Локи.

В современном северном язычестве реконструкторского толка Локи - проблемное божество. Те, кто кладет в основу своих реконструкций англосаксонские источники, худо-бедно избегают проблем, связанных с Локи, потому что в этих источниках он не упоминается. Остальным приходится труднее, и среди них можно выделить три совершенно различных подхода к этому богу:

1) Локи - худший из злодеев и великий преступник против человечества и богов Асгарда. Его не следует чтить. Не стоит даже упоминать о нем (тем более - во время священных обрядов);

2) К Локи следует относиться с опаской, но и с определенным уважением, чтобы не навлечь на себя его гнев или недовольство Одина, поскольку Локи - побратим Одина, и воздавать почести только одному кому-либо из них, обходя вниманием другого, было бы невежливо. Схожим образом с ним обращаются и те, кто просто не понимает, как подходить к этому богу, и предпочитает держаться середины между крайностями;

3) Локи заслуживает искренней любви и почтения. Те немногие, что действительно чтят и любят Локи (а не просто пользуются его именем как оправданием для собственных неблаговидных поступков), любят его по-настоящему и всем сердцем, хотя с готовностью признают, что работать с ним трудно: он никому не дает долго стоять на одном месте и постоянно подталкивает своих последователей к развитию и росту.

Кроме того, Локи едва ли не опережает всех остальных скандинавских богов по количеству упоминаний в мифологических сюжетах. Слишком уж велик был соблазн сочинить еще одну приключенческую историю с этим находчивым, отважным и хитроумным трикстером в главной роли, - и многие не могли устоять перед этим искушением даже после того, как Скандинавия стала христианской. В одном знаменитом сюжете Трюм, верховный король Йотунхейма, похищает молот Тора, и Локи убеждает Тора отправиться к йотунам в женском платье, под видом Фрейи, богини любви, чтобы выручить волшебное оружие. В другой истории Локи сам попадает в плен к великану Тьяцци, и тот заставляет его помочь в похищении богини Идунн и ее молодильных яблок; но впоследствии Локи спасает Идунн и возвращает ее асам. Еще один сюжет повествует о том, как Локи превратился в кобылу и сманил жеребца Свадильфари, тем самым избавив асов от необходимости платить хозяину Свадильфари за строительство стен Асгарда. Все эти истории о том, как Локи спасает асов из безвыходного положения, вы найдете в других главах - я не буду пересказывать их здесь еще раз. Но то, что без них не обходится ни один сборник пересказов скандинавских саг (включая и эту книгу), уже само по себе примечательно.

В еще более выгодном свете Локи предстает в фарерской балладе «Lokkatattur» («Сказка о Локи»). Здесь некий великан побеждает крестьянина в состязании и требует, чтобы тот в уплату за проигрыш отдал ему своего сына. Отчаявшийся отец взывает к Одину, а затем - к Хёниру, умоляя их спрятать мальчика. Один превращает мальчика в колос пшеницы на поле, а Хёнир - в перо одного из лебедей в огромной стае, но кровожадный великан оба раза с легкостью его находит. Наконец, на сцену выходит Локи. Он велит крестьянину построить лодочный сарай и забрать его окна железными решетками, а сам вместе с мальчиком отправляется на рыбалку. Поймав палтуса, он превращает мальчика в икринку и прячет в животе рыбы, а затем отпускает рыбу в море. Когда великан приходит искать мальчика, Локи отправляется на рыбалку вместе с ним. Великан выуживает палтуса, разрезает ему живот и начинает пересчитывать икринки. Мальчик в обличье одной из икринок, испугавшись, откатывается в сторону; Локи незаметно подбирает его, пока великан занят счетом, относит его на берег и возвращает ему человеческий облик. Мальчик бежит и прячется в сарае; великан, спохватившись, гонится за ним, но застревает головой в решетке. Локи благополучно убивает великана, изрубив его на куски, и приводит мальчика домой. Крестьянин и его жена обнимают и благодарят спасителя.

Итак, перед нами снова старый добрый триумвират - Один, Хёнир и Локи; и снова именно Локи - единственный, кто может спасти всех в час крайней нужды. Он торжествует там, где даже Один терпит поражение.

Но самая значимая (и самая неоднозначная) из всех историй с участием Локи - история гибели Бальдра. Бальдру, прекрасному солнечному богу, сыну Одина и Фригг, начинают сниться сны, предвещающие скорую смерть. Это и не удивительно, учитывая, что золотые боги - боги жертвенные: так, Фрейр, золотой бог ванов, каждый год умирает в ритуале жертвоприношения и возрождается вновь. Но Бальдра страшит уготованная ему судьба, и любящая мать решает защитить его. Она обходит весь мир и берет с каждого камня, металла, растения и животного клятву, что те никогда не причинят Бальдру вреда. Лишь одну молодую веточку омелы она пропускает - слишком уж та мала и безобидна. После этого боги начинают развлекаться: все выходят на поле и принимаются метать в Бальдра копья и стрелы, а тот остается цел и невредим.

Но тут приходит Локи с дротиком, изготовленным из той самой веточки омелы, и убеждает Хёда, слепого брата Бальдра, принять участие в общей забаве, обещая направить его руку. Хёд послушно мечет дротик в Бальдра, и светлый бог падает замертво. Потрясенные асы рыдают и погружаются в траур; вдова Бальдра, Нанна, умирает от горя. Асы строят для них огромную погребальную ладью, но она оказывается такой тяжелой, что даже Тору не под силу сдвинуть ее с места. Внезапно появляется таинственная великанша по имени Хюррокин; насмехаясь над асами, она легко сталкивает ладью в море и исчезает. По утверждениям некоторых духовидцев, под именем Хюррокин скрывалась сама Ангрбода, жена Локи, пришедшая позаботиться о том, чтобы тело Бальдра надлежащим образом предали огню и волнам.

Локи между тем бежал из Асгарда, но в конце концов снова предстал перед богами, собравшимися на пиру, и бросил вызов всем и каждому. Он обвинил асов в лицемерии и трусости, перечислив, как все они лгали, преступали клятвы и вообще не соответствовали собственным стандартам («Допустим, я тоже все это делаю, - подразумевалось при этом, - но я, по крайней мере, не вру»). Кроме того, он открыто признал себя убийцей Бальдра. Разъяренные (непонятно, чем именно в первую очередь, - убийством ли Бальдра или тем, что на свет всплыли все их грешки) асы накинулись на него, как свора псов. Локи бежал в и спрятался в дальнем уголке Мидгарда, у водопада близ фьорда Франангр. Там он построил себе хижину и прорубил окна во всех четырех стенах, чтобы видеть издалека всех, кто к нему приближается. Когда асы отыскали его убежище, он превратился в лосося и нырнул в ручей под водопадом. Но Тор перегородил ручей сетью с тяжелыми камнями (чтобы никто не проплыл под нею), поймал Локи и вытащил его на берег. После недолгой борьбы Локи вернулся в свое обычное обличье.

Тор и еще несколько асов стали просить Одина, чтобы тот позволил им убить Локи или убил его сам. Но Один, к немалому их удивлению, не пожелал казнить убийцу сына. В разгар этих споров на асов напали двое сыновей Локи от Сигюн - Нарви и Вали, младший из которых был почти еще совсем ребенком, а старший - едва вышел из отрочества. Они попытались защитить отца и отбить его у Тора, но Один превратил Вали в волка и натравил его на Нарви. Вали загрыз собственного брата; не слушая криков Сигюн, асы вырвали из тела Нарви кишки, связали ими Локи, зачаровав мертвую плоть так, чтобы она сделалась крепче любого металла, и бросили поверженного йотуна в глубокую пещеру.

Великанша Скади, все еще не простившая Локи, что он когда-то разбил ее сердце, подвесила у него над головой змею, из пасти которой постоянно каплет яд. Верная Сигюн осталась рядом с мужем. Она держит над ним чашу, собирая в нее яд, но время от времени ей приходится отойти, чтобы опорожнить чашу, и тогда Локи кричит и корчится от боли, а вместе с ним содрогается вся земля. Когда случались землетрясения, говорили, что это Локи бьется в своих оковах.

Современные приверженцы Локи пока не пришли к общему мнению о том, что происходит с ним сейчас. Одни говорят, что он до сих пор заточен в подземной пещере; другие утверждают, что он вырвался на свободу, а третьи - что большей частью он освободился, но в каком-то смысле по-прежнему скован. Поскольку Локи иногда противоречит сам себе, полагаться на его собственные слова по этому поводу трудно.

Почти во всех культурах этических систем было две - идеальная и практическая. И дохристианская Северная Европа - не исключение. Существовал воинский этический кодекс, в котором важнейшее значение придавалось чести и честности; и без него очень быстро распался бы весь жизненный уклад… но поскольку мир, в котором жили древние скандинавы, был суров и зачастую жесток, людям иногда приходилось поступать бесчестно, просто чтобы выжить.


Коварство Локи чаще всего направлено против врагов Асгарда. Локи хитростью вынуждает Трюма вернуть Тору его молот; он возвращает асам Идунн, похищенную великаном Тьяцци; он раз за разом помогает обитателям Асгарда справляться с ужасными напастями. И за это его если и не любят, то, по крайней мере, терпят. Снова и снова он спасает богов - но само его присутствие напоминает богам о том, что они-то ведут себя не по-божески. Глядя на свой пустой рукав, Тюр всякий раз невольно вспоминает, как он предал Фенрира, сына Локи; садясь верхом на Слейпнира, Один не может просто так отмахнуться от воспоминаний о том, как он со своими сородичами обманул великана, построившего стены Асгарда. Благодаря Локи асы получили многие из ценнейших своих сокровищ, но чтобы добыть их, ему нередко приходилось поступаться честью.

Обращение к Локи (равно как и подражание ему в собственной жизни) - дело серьезное. Локи - это божество, к которому взывают лишь тогда, когда исчерпались все прочие средства. И на помощь его зовут не тогда, когда под угрозой оказалась жизнь индивида, но тогда, когда на карту поставлено существование всего племени. Он - олицетворенный инстинкт выживания, куда более древний, чем любые культурные нормы. Если бы Асгард остался без стен, он стал бы легкой добычей для великанов… а если бы асы исполнили условия договора, то тем самым обесчестили бы Фрейю, фактически принудив ее стать жертвой насилия. В дошедших до нас сказаниях Локи предстает отнюдь не богом хаоса (что бы там ни говорили некоторые «северные дискордианцы»), а, напротив, богом порядка - но такого порядка, который необходимо сохранить любой ценой. Он не столько аморален, сколько внеморален; в терминах ницшеанства он - это Воля к Власти, устремленная только к победе и не обременяющая себя умозрительными категориями добра и зла.

По количеству приверженцев он далеко опережает всех прочих рёкков (йотунов, имеющих божественный статус, т. н. теневых богов), и, вдобавок, за последнее десятилетие численность локианцев резко возросла (не только среди строгих последователей Северной традиции, но и в мире в целом). Локи готов общаться с кем угодно, вне зависимости от национальной, расовой и религиозной принадлежности.

_________________________
День Локи - 11-й день Литемоната, Месяца Литы (11 июня)
Цвет: красный
Стихия: Огонь
Алтарь: На красном покрове расположите три красные свечи, камень с вырезанной на нем руной Ос, статуэтку кобылы, статуэтку птицы, два маленьких круглых камешка и цепь.
Подношения: проанализируйте ситуации, в которых вы манипулируете другими людьми - пусть даже правдивыми способами или ради их же собственного блага. Не щадите себя.
Пища в течение дня: горячая, пряная, острая пища.

:::Призывание Локи:::

О сын Лаувейи, лукавец
из дальних северных стран,
о дитя великанов
и дух утонченной игры,
то намеком, то лестью
внушающий замысел тайный,
о лжец,
изрекающий правду, когда ее некому слышать!
Призываем тебя, о двуликий,
о ты, чья душа пламенеет огнем негасимым!
Будь судьей нашим душам,
о Локи, дух Правды и Лжи!

Есть четыре фразы, которые позволяют связаться с Локи напрямую - как и с любым другим божеством. Вот они: «Пожалуйста!», «Спасибо!», «Ой, прости!» - и самая главная: «Я тебя люблю!» (с)

Сегодня речь пойдет о боге Локи, который сначала считался духом жизни и являлся воплощением домашнего очага, но затем он начал сочетать в себе черты бога и демона, а потом и вовсе стал скандинавской версией Люцифера. То есть бог Локи это владыка лжи источник обмана и различной клеветы.

Но сегодня мы сместим акценты и я расскажу вам миф о детях Локи.

Видео версия статьи

Однажды, это было еще до того как великаны начали войну с Асами, бог огня Локи, странствуя по свету, забрел в Йотунхейм и прожил там три года у великанши Ангрбоды. За это время она родила ему трех детей: девочку Хель, змею Йормундгад и волчонка Фенриса. Вернувшись обратно в Асгард, бог огня никому не рассказал о своем пребывании в стране великанов, но всеведущий Один скоро узнал о детях Локи и отправился к источнику Урд, чтобы спросить вещих норн об их дальнейшей судьбе.

— Смотрите, смотрите, сам мудрый отец богов пришел к нам! Но он услышит от нас недобрые вести, — едва увидев его, сказала старшая норна.
— Он пришел услышать от нас то, что надолго лишит его покоя, — добавила средняя норна.
— Да, он пришел услышать от нас о детях Локи и великанши Ангрбоды, — подтвердила младшая из норн.
— Если вы знаете, зачем я к вам пришел, так ответьте мне на тот вопрос, который я хотел вам задать, — сказал Один.
— Да, мы ответим тебе, — вновь заговорила Урд. — Но лучше бы тебе не слышать наших слов. Знай, что те, о ком ты хотел спросить, принесут богам много несчастий.
— Двое из них принесут смерть тебе и твоему старшему сыну, а третья будет царствовать после вас, и ее царство будет царством тьмы и смерти, — добавила Верданди.
— Да, волк убьет тебя, а змея — Тора, но и они сами погибнут, а царство третьей будет недолгим: жизнь одержит победу над смертью, а свет — над тьмой, — сказала Скульд.

Печальный и озабоченный возвратился владыка мира в Асгард. Здесь он созвал всех богов и поведал им о предсказании норн, а Тора послал в Йотунхейм за детьми Локи. С тревогой выслушали Асы слова Одина, но еще больше испугались они, когда бог грома привез с собой на своей колеснице Хель, Йормундгад

Еще совсем юная, Хель была уже на две головы выше своей исполинской матери. Левая половина ее лица и туловища была красной, как сырое мясо, а правая — иссиня-черной, как беззвездное небо страны вечной ночи. Змея Йормундгад, вторая дочь Ангрбоды, еще не успела вырасти — в ней было не более пятидесяти шагов, — однако из ее пасти уже сочился смертельный яд, а ее холодные светло-зеленые глаза сверкали беспощадной злобой. По сравнению с обеими сестрами их младший брат, волчонок Фенрис, казался совсем безобидным. Ростом с обычного взрослого волка, веселый и ласковый, он понравился богам, которые не нашли в нем ничего опасного для себя. Один, сидя на своем троне, внимательно оглядел всех троих.
— Слушай меня, Хель, — произнес он. — Ты так велика и сильна, что мы решили сделать тебя повелительницей целой страны. Эта страна лежит глубоко под землей, и даже под Свартальфахеймом. Ее населяют души умерших, тех, кто недостоин жить с нами в Валгалле. Ступай туда и никогда больше не появляйся на поверхности земли.

— Я согласна, — сказала Хель, наклоняя голову.
— Ты, Йормундгад, — продолжал Один, — будешь жить на дне мирового моря. Там для тебя найдется довольно места и пищи.
— Я соглассссна, — прошипела Йормундгад, сворачиваясь кольцом и глядя на богов жестким немигающим взглядом.
— А ты, Фенрис, — промолвил Один, обращаясь к волчонку, — будешь жить у нас в Асгарде, и мы воспитаем тебя сами.

Фенрис ничего не ответил: он был так мал и глуп, что еще не умел говорить.

В тот же день Хель отправилась в царство мертвых, где и живет до сих пор, повелевая душами умерших и зорко следя за тем, чтобы ни одна из них не вырвалась на свободу.

Змея Йормундгад опустилась на дно мирового моря. Там она все росла и росла, так что наконец опоясала кольцом всю землю и положила голову на собственный хвост. С этого дня ее перестали называть Йормундгад, а прозвали змея Митгард, что означает «Мировая змея».

Фенрис целый год жил в Асгарде, но и он с каждым часом становился все больше и больше, и вскоре из игривого волчонка превратился в такое чудовище, что уже никто из богов, кроме бога войны Тюра, который его кормил, не решался подойти к нему близко. Тогда Асы решили привязать Фенриса и больше месяца трудились, пока не сковали цепь, которая, как они думали, сможет его удержать. Эта цепь называлась Лединг и была самой толстой цепью на свете. Боги принесли ее волчонку и сказали:
— Ты уже вырос, Фенрис. Пора тебе испытать свои силы. Попробуй разорвать цепь, которую мы сделали, и тогда ты будешь достоин жить с нами в Асгарде.

Фенрис внимательно звено за звеном осмотрел Лединг и ответил:
— Хорошо, наденьте мне ее на шею. Довольные Асы сейчас же исполнили его желание и надели на него цепь.
— А теперь отойдите подальше, — сказал волчонок. С этими словами он приподнялся, встряхнул головой, и Лединг со звоном разлетелся на куски.
— Вот видите, я достоин жить среди вас, — гордо заявил Фенрис, снова ложась на свое место.
— Да, да, Фенрис, ты достоин жить среди нас, — переглядываясь между собой, отвечали испуганные Асы и поспешили уйти, чтобы начать делать вторую цепь.

На этот раз они работали целых три месяца, и выкованная ими цепь, Дромми, оказалась в три раза толще, чем Лединг.
— Ну, уж ее-то Фенрису не разорвать, — говорили они друг другу, весело неся Дромми волчонку.

Однако, когда он встал, чтобы их приветствовать, и они заметили, что его спина уже возвышается над гребнем крыши Валгаллы, веселость богов сразу прошла.

Увидев Дромми, Фенрис оглядел ее так же внимательно, как перед этим Лединг.
— Ваша новая цепь намного толще старой, — сказал он, — но и мои силы прибавились, и я с удовольствием их испробую. И он подставил богам свою шею. Асы надели на нее цепь, и тогда волчонок встряхнулся, но цепь выдержала. Тогда глаза его загорелись, и он с рыком потянулся. Дроми разлетелась надвое, а Фенрир стоял, как ни в чем не бывало, сверля Скирнира злобным взглядом.

Пораженные ужасом, боги снова собрались на совет.
— Нам незачем делать третью цепь, — говорили они, — все равно, пока мы ее скуем, Фенрис вырастет еще больше и разорвет ее так же, как и две первых.
— Хорошо, тогда обратимся за помощью к цвергам, — сказал Один. — Может быть, им удастся то, что не удалось нам.

И, вызвав к себе гонца Асов, Скирнира, он послал его в Свартальфахейм. Услышав просьбу отца богов, цверги долго спорили между собой, не зная, из какого металла ковать цепь, но наконец старейший из них сказал:
— Мы сделаем ее не из металла, а из корней гор, шума кошачьих шагов, бород женщин, слюны птиц, голоса рыб и сухожилий медведей, и я думаю, что такую цепь не разорвет даже Фенрис.

Так и случилось, что спустя еще два месяца Скирнир принес богам цепь Глейпнир, сделанную по совету старейшего из гномов. А кошачьи шаги стали с тех пор бесшумными, у женщин нет бород, у гор — корней, у птиц — слюны, у медведей — сухожилий, а у рыб — голоса.

Когда Асы впервые увидели Глейпнир, они были очень удивлены. Эта цепь была не толще руки и мягка, как шелк, однако чем сильнее ее растягивали, тем прочнее она становилась. Теперь оставалось только надеть ее на Фенриса, но боги решили сначала отвести его на остров Лингви, лежащий в мировом море, где бы волчонок не мог причинить вреда, ни им, ни людям.
— Ты должен подвергнуться последнему и самому важному испытанию, Фенрис, — объявили они младшему из детей Локи. — Если ты его выдержишь, твоя слава разнесется далеко по всему свету, но для этого ты должен последовать за нами туда, куда мы тебя отведем.
— Я готов, — согласился Фенрис.

Однако, когда Асы привели его на остров Лингви и хотели было накинуть на него Глейпнир, волчонок сердито оскалил зубы.
— Эта цепь так тонка, — заявил он, — что, если она не волшебная, разорвать ее ничего не стоит, а если она волшебная, то я могу и не разорвать ее, несмотря на всю мою силу. Значит, я или не добуду никакой славы, или сделаюсь вашим пленником.
— Ты ошибаешься, Фенрис, — возразил Один. — Если ты не разорвешь нашей цепи, значит, ты настолько слаб, что нам нечего тебя бояться и мы тут же дадим тебе свободу, если же ты ее разорвешь, то ты и так ничего не потеряешь.
— Мудреные вещи ты говоришь, — усмехнулся волчонок. — Хорошо, я позволю вам подвергнуть себя и этому испытанию, только пускай кто-нибудь из вас вместо залога положит мне в пасть свою правую руку.

Боги с тоской переглянулись. Пленение Фенрира было бы благом для всех, но кто согласится пожертвовать ради этого рукой? Асы один за другим отступили. Но не Тюр, отважный меченосец. Он шагнул к Фенриру и протянул левую руку к его громадной пасти.
— Не эту руку, о Тюр, а ту, в которой ты держишь меч, — прорычал Фенрир, и Тюр вложил правую руку в страшный зев.

Боги накинули на шею волчонку Глейпнир, другой конец которого уже заранее прочно прикрепили к огромной скале. Фенрис потряс головой, потом потянул все сильнее и сильнее, но чудесная цепь не разрывалась.
— Нет, — прохрипел, наконец, полузадушенный волчонок, — я не могу ее разорвать, освободите меня! Асы не двинулись с места.
— Ах, так, значит, вы меня обманули! — бешено зарычал Фенрис.

Одним движением челюстей он откусил руку у Тюра и, скрежеща зубами, бросился на остальных Асов. Навстречу ему выступил Хеймдалль и воткнул в его пасть меч с двумя клинками. Концы этих клинков вонзились в верхнюю и нижнюю челюсти волчонка, и тот, не в силах их закрыть, завыл от боли и злобы. Мощным потоком хлынула с его языка пена. Из этой пены образовалась река под названием Вон — река ярости, которая текла до наступления Рагнарёка, гибели богов.

Пока одни из богов перевязывали рану Тюра, другие, во главе с Одином, взяли скалу, к которой был привязан Фенрис, и опустили ее вместе с ним глубоко под землю, где этот страшный волк живет и поныне, продолжая расти и набираться сил и, поджидая той минуты, когда исполнится предсказание норн. Так Асам удалось на долгое время избавиться от страшных детей бога огня.